Валерий Кобылянский: «Предположение о том, что вода обладает памятью, вполне допустимо»

О себе

Ровно 50 лет назад, в 1972 году окончил факультет теоретической и экспериментальной физики Московского инженерно-физического института (теперь Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ». – Прим. ред.) по специальности «Экспериментальные методы ядерной физики». Три года проработал в Институте атомной энергии имени Курчатова, где занимался разработкой приборов для контроля зон атомных электростанций. Потом вместе с молодой женой добровольно сел в поезд и уехал на Дальний Восток поднимать науку; там как раз создавался Дальневосточный научный центр Академии наук СССР (теперь ДВО РАН). Кроме всего прочего, хотелось к морю, ведь я родился в Феодосии.

Через 16 лет я возглавил научно-технический центр «Геофизика Тихого океана», куда входило два специальных конструкторских бюро: океанологического приборостроения во Владивостоке и средств автоматизации морских исследований на Сахалине, а также 44 причала в бухте Золотой Рог, где швартовались научно-исследовательские суда Академии наук СССР и располагалось опытное производство. Тогда в Тихоокеанском океанологическом институте Дальневосточного научного центра была создана лаборатория глубоководного детектирования космических лучей, где мы с коллегами разработали и опробовали технологию использования глубоководных черенковских детекторов в естественных водоёмах. (Черенковский детектор – устройство, позволяющее обнаружить и зарегистрировать излучение, изобретено в 1934 году советским физиком Павлом Черенковым. – Прим. ред.) Сейчас эта технология усовершенствована, применяется в российском проекте BAIKAL-GVD, который входит в глобальную сеть подводных нейтринных телескопов, а также используется повсюду в Европе. Кроме детекторов космических лучей, была создана серия океанологических приборов для прямых измерений радиоактивности и светового фона океана in situ.

От Шпицбергена до Антарктиды

Я много времени провёл в экспедициях и в командировках. Однажды мы с женой посчитали, что меня не было дома в среднем 40 процентов времени ежегодно. С экспедициями побывал во многих районах Земли – от Антарктиды до Шпицбергена. Я двадцать раз выходил в далёкий океан (небольшие прибрежные экспедиции для испытания приборов или для участия в учениях Тихоокеанского флота не считаются). Сначала – в должности начальника отряда, отвечая за своё научное направление, затем был начальником экспедиции и трижды организовывал комплексные океанологические работы. Это были сложные морские эксперименты, в которых участвовало много судов. Последняя экспедиция была на затопленную подводную лодку «Комсомолец» на научно-исследовательском судне «Академик Мстислав Келдыш» с известными всему миру глубоководными аппаратами «Мир».

Августовский путч 1991 года застал меня на Сахалине. За мной был коллектив в 350 человек, которым надо было платить зарплату. Спасая конструкторское бюро, пришлось поругаться с губернатором Сахалина, который планировал приватизировать лучшее научно-техническое подразделение острова. Тогда удалось найти возможность сохранить организацию: чтобы нам было на что существовать, подразделению пришлось освоить ремонт рыболовных судов на опытном производстве во Владивостоке. В 2011 году, когда правительство утвердило стратегию инновационного развития России, я предложил создать технологическую платформу «Освоение океана». После саммита АТЭС – 2012, когда Дальневосточный федеральный университет получил полностью оборудованный кампус на острове Русский, фактически четыре года находился там в постоянной командировке. Познакомился с Серёжей Муном (сегодня – директор Центра развития робототехники (ЦРР) и сооснователь Центра робототехники (ЦР) во Владивостоке. – Прим. ред.), капитаном первой в России студенческой команды, занимавшейся подводной робототехникой. Ребята показывали хорошие результаты на международных соревнованиях, и я предложил им перейти на работу в концерн «Моринформсистема – Агат». Было открыто удалённое подразделение концерна, вместе нам удалось сделать целую серию робототехнических приборов: телеуправляемый и автономный аппараты, автономный носитель гидрофизической аппаратуры переменной плавучести, систему обнаружения пловцов, цифровую гидроакустическую связь для навигации автономных необитаемых подводных аппаратов, безэкипажный катер, а также основу информационно-управляющей системы, которая может объединять все автономные приборы, находящиеся в определённой акватории моря. Они создавались как экспериментальные макеты, но в любой момент их можно модернизировать, чтобы включить в более серьёзную разработку.

Про след подводной лодки

Складывается ощущение, что в последнее время учёные боятся браться за большие и сложные проблемы. Во многом победил описательный стиль и моделирование. На вопрос «почему» многие стараются не отвечать. Про неравновесную термодинамику океана при этом вообще не вспоминают, что вызывает недоумение. Ну разве не интересно, почему памятник природы Мостовая гигантов в Северной Ирландии или мыс Столбчатый на Курильских островах так похожи на конвективную зону Солнца? В природе существует масса процессов самоорганизации. Почему торнадо нельзя рассматривать как синергетический процесс? В чём причина возникновения внутренних волн в океане?

И так далее. Я, работая много лет в океанологии, участвовал в работах по изучению гео-физических полей, сопровождающих движение подводного объекта. Большинство людей, которые описательно-упрощённо смотрят на океан, думают, что от носа подводной лодки волны расходятся под водой так же, как от носа корабля на поверхности. Это далеко не так. Лодка не может «распихивать» волны, как это представляется, она в значительной мере тянет воду за собой, вода как бы прилипает к корпусу, особенно когда лодка идёт медленно. Киты и рыбы, к примеру, лавируют, чтобы вода не мешала им плыть, а подводная лодка так не может. Она тащит воду за собой, пока та не «оторвётся». Никакого турбулизированного пятна, как на поверхности, за субмариной нет. Отрыв присоединённой массы происходит в виде вихрей, а это крайне интересное явление.

О структуре воды

Вода обладает аномальными физическими свойствами: теплопроводность, теплоёмкость, скрытая теплота испарения, поверхностное натяжение у неё самые высокие из всех жидкостей. Детский вопрос: почему соль, содержащаяся в морской воде, не падает на дно? Она же тяжелее воды. Да, ионы гидратированы, то есть окружены молекулами воды. А если ионы – натрий, хлор, магний и так далее – существуют отдельно? Тогда какая же это соль! Вопросов масса, и никто не может на них внятно ответить.
На самом деле вода, безусловно, уникальное явление, и мы о ней мало что знаем. Хочу сказать: предположения, которые появились последнее время, о том, что вода может обладать большой памятью и являться для нас с вами неким облаком, хранилищем файлов, – это вполне допустимая гипотеза.
Я сделал попытку что-нибудь понять в структуре воды. Все знают, что максимальная плотность воды наблюдается при четырёх градусах по Цельсию. Ниже четырех градусов эта плотность, вопреки законам физики, начинает уменьшаться. При отрицательных температурах зимой на поверхности водоёма у нас лёд, а внизу – рыбы, которые плавают и не замерзают. Может быть, это придумал Создатель, чтобы мы все остались живыми?

Я попытался применить рентгеноструктурный анализ по отношению к воде, но вода всё время меняет своё состояние, она всё время в динамике, и вы не можете зафиксировать молекулу воды или 10 молекул воды на одном месте. Там всё время что-то происходит. Что именно, не совсем понятно. Прекрасный инструмент для исследования, который появился сравнительно недавно, – синхротронное излучение. Оно по интенсивности в тысячу раз мощнее любой рентгеновской трубки. Я подумал, почему бы не посмотреть кино. Какое кино? Берём образец воды и пытаемся его заморозить и разморозить, чтобы он прошёл от плюс четырёх градусов до нуля, а потом от нуля обратно до четырёх градусов Цельсия. Смотрим, будет ли что-то меняться в спектре рассеяния. Почти 20 лет назад я делал всего одну серию измерений четырёх образцов воды из разных океанов, и вот каков предварительный результат. Лёд при нуле градусов имеет гексагональную структуру, она рыхлая и менее плотная. Но когда мы начинаем уходить от нуля градусов, эта структура разрушается. К четырём градусам, когда она уже разрушена практически полностью, начинает образовываться тетраэдрическая, более плотная структура. То есть четыре градуса – это место перемены одной структуры на другую.

Об астрологии

С детства, сколько себя помню, меня интересовало, как устроен мир. Сейчас можно сказать по-другому: какова взаимосвязь человека и Создателя, что это такое и как мы к этому относимся. Я имею в виду не Бога, а то, что создало жизнь. Жена меня часто упрекала, что я не интересуюсь ни астрологией, ни НЛО. Лет 25 назад, чтобы сделать приятное жене, я решил изучить основы астрологии и понять, есть ли в этом какой-то смысл. Смысла оказалось гораздо больше, чем первоначально предполагалось. Натальный гороскоп – это на самом деле стилизованная схема плоскости эклиптики, в центре которой не Солнце, а точка на поверхности вращающейся Земли в момент рождения человека. Относительно этой точки определённым образом располагаются планеты и звёзды. Дальше нужна просто интерпретация. То есть это чистейшая физика, а не мистика. Здесь надо понимать, а не гадать. Я составил несколько сотен гороскопов. О человеке, его характере и возможностях можно многое сказать сразу при рождении. Это означает, что Создатель и Вселенная –
одно и то же, и мы с момента рождения до момента смерти лишь часть этого целого. Вселенная живёт по законам организма. Астрология – это основа нормального мировозрения.

О Политехе

В Самарском политехе ведётся основательная работа над автономными надводными и подводными аппаратами, создаётся прототип программного обеспечения для группового управления несколькими аппаратами на поверхности воды, а также обучающий комплекс для операторов телеуправляемых необитаемых подводных аппаратов. В связке с Морским государственным университетом имени адмирала Г.И. Невельского (г. Владивосток) мы вместе могли бы взяться за решение конкретной задачи в интересах страны, создавать приборы и растить студентов-инженеров.

Эта работа может быть связана с подводной инфраструктурой для морских роботизированных систем, поскольку сейчас необходимы новые управляющие структуры и методы обработки информации. Большая потребность в специалистах, которые умеют обращаться с роботами и оборудованием. Нам нужна молодёжь, которая будет заниматься фундаментальными геофизическими исследованиями, правильно обрабатывать сейсмические материалы, проводить гравиметрический анализ на шельфе, измерять магнитные поля, чтобы знать, где бурить скважины.

Когда у нас было много судов, а океанология считалась престижной профессией, в ней работало много людей. Но чтобы проводить исследования в океане, нужна предыстория, личный опыт, правильная постановка задач и качественное оборудование. Ничего этого раньше не было, учёные не шли дальше описательства и выведения формул. Сегодня можно точно сказать, что у нас не очень глубоко изучена физическая океанология, а это перспективная сфера деятельности и для геофизиков, и для айтишников. Например, на океанском дне есть залежи газогидратов, в десять раз превосходящие запасы на земле. Когда-нибудь мы разработаем технологию их добычи, но ведь интересно ещё и понять, как они образовались. Морская отрасль нуждается в спутниках, обеспеченных связью с поверхностью океана, с автономными судами и реальными приборами, «живущими» в океане. Надеюсь, над этим мы вместе с Самарским политехом сможем успешно потрудиться.